[Marlboro]

Hi, Gents!

Хочу предложить вашему вниманию вариант альтернативного варианта Войны во Вьетнаме.
Текст взят из сборника "Пламя холодной войны. Победы которых не было". Там есть альтернативные варианты развития всех конфликтов от Берлина до Афгана. Книги в инете нет, купил с рук. Есть еще один вариант по Вьетнама - его выложу потом. Пришлось сканировать книгу и переводить в текстовый формат.

Мне понравился этот вариант.

Кевин Ф. Кайли
ДЕРЗКО УДАРИТЬ ИМ В ТЫЛ. Вторжение в Северный Вьетнам
Заберите у вашего врага то, что ему до¬рого, и он подчинится вашей воле.
Сунъ-цзы
Чувство долга создает победителя.
Вегеций
Если хочешь разгромить врага, дей¬ствуй внезапно.
Наполеон
Господа, вооруженный до зубов враг укрылся за своими укреплениями. Мы дол¬жны напасть на него и победить или погиб¬нуть. Других возможностей у нас нет. Кому это не нравится, может подать в отставку и отправляться домой.
Фридрих Великий. Из речи, произнесенной перед битвой при Лойтене
5 декабря 1757 г.
В небе над Лаосом, 21 января 1970 года
Сидя в хвосте вертолета НН-53, полковник Артур Саймонс по прозвищу Буйвол в очередной раз прокру-чивал в голове ход операции, пытаясь понять, где же был допущен промах. Войска, пилоты, воздушная поддерж¬ка — все было на высочайшем уровне. Каждый участник операции выполнил свою работу. Единственный промах допустил он сам. Его вертолет приземлился в 400 ярдах от цели. Там тоже находился лагерь, и он внешне напо¬минал тот, в котором планировалось совершить посадку. Но эта ошибка была немедленно исправлена: «сделав дело», вертолет сразу же взлетел и после непродолжитель¬ного перелета приземлился там, где следовало. Ответ¬ственный за проведение операции не был виноват в том, что заключенных забрали, не наведя о них справок в аме¬риканской разведке.
Почти сразу же после приземления в первом лагере Саймонс и группа поддержки обнаружили, что оказались в самой гуще солдат противника, которых здесь было свы¬ше двухсот человек. Они сбегались со всех концов лаге¬ря, чтобы выяснить, что за вертолет приземлился в самом его центре. Не теряя даром времени, американцы откры¬ли огонь из личного оружия и малокалиберных пушек вертолета. Практически не встретив ответного огня, они за несколько секунд уничтожили или рассеяли всех этих «скверных парней». Железная птица немедленно подня¬лась в небо и продолжила свой полет. Приземлившись в нужном месте, они сумели рассредоточиться всего за не¬сколько минут.
Больше всего Саймонс был озадачен тем обстоятель¬ством, что люди, с которыми они столкнулись в первом лагере, никак не могли быть вьетнамцами. Во-первых, они отличались слишком мощным телосложением. Это мог¬ли быть китайцы, но полковник в этом сомневался, поскольку эти люди были слишком высокими. Он был убеж¬ден в том, что это европейцы — то есть л ибо русские, либо восточные немцы. Кроме того, похоже, они не открыли ответный огонь либо потому, что были слишком ошелом¬лены, либо потому, что большинство из них не имело лич¬ного оружия. Вероятнее всего, последнее. В лагере для военнопленных Сон Тай также не оказали никакого сопро¬тивления. Возможно, что в военном отношении Северный Вьетнам — самая настоящая пустышка. Такое вполне мог¬ло быть. Когда полковник вернулся домой, ему пришлось сделать несколько телефонных звонков и кое с кем пови¬даться.
Пентагон, 29 января 1970 года
«Буйвол» Саймонс направлялся в кабинет своего ста¬рого друга, который теперь занимал пост заместителя на¬чальника штаба армии США. Саймонсу пришла в голову одна идея, о которой он еще никому не рассказывал. Те-перь он собирался впервые ее высказать вслух. Замести¬тель начальника штаба и Саймонс давно не виделись, и вот теперь он попросил у Большого Босса аудиенции. Их встреча должна быть неофициальной и краткой. Началь¬ник штаба и Саймонс испытывали друг к другу взаим¬ную неприязнь, и начальнику несомненно не понравилось бы то, о чем собирался рассказать Саймонс. Возможно, эта идея не вызовет восторга и у заместителя, но он, по крайней мере, выслушает Саймонса. «Буйвол» Саймонс не прочь был встретиться и с президентом, но тут в слу¬чае неудачи ему пришлось бы уйти в отставку. И все-таки надо попытаться. Молодые ребята умирали на рисовых полях и в джунглях Южного Вьетнама. США вели вой¬ну, которую не могли выиграть, и хотели любым спосо¬бом из нее выйти. То, что он собирался предложить, ре¬шило бы все задачи, причем намного быстрее, чем можно было предположить. Неважно, чем закончится эта ауди¬енция, она в любом случае станет его последним задани¬ем. Пора уходить в отставку, он уже слишком стар, чтобы играть в такие игры.
Кабинет заместителя начальника штаба, Пентагон, 29 января 1970 года
— Буйвол, да ты в своем уме? Невозможно даже на секунду представить себе, что президент на это клюнет. Киссинджер сделает из тебя посмешище для всего Бело¬го дома, а потом нас с тобой вместе отправят на заслу-женный отдых как парочку хитроумных авантюристов или полных идиотов. Кстати, одно другому не мешает.
— Я-то в своем уме, сэр. Я же объясняю, у Северного Вьетнама не хватит наземных сил даже для того, чтобы остановить полудохлого кота. Вся их чертова армия на¬ходится на юге или в Камбодже и ждет, когда мы уберем-ся. Мы сможем это сделать, если, конечно, у нас хватит духу.
— В том-то и штука, Буйвол! Я верю тебе; начальник штаба тоже, возможно, поверит; президент, вне всяких со¬мнений, тоже поверит. Но никто просто не будет этим за¬ниматься.
— Но разве в апреле не планируется ввод войск в Кам¬боджу?
Заместитель начальника штаба был ошеломлен такой осведомленностью.
— Откуда тебе это, черт возьми, известно? — восклик¬нул он. — Нет, погоди, — остановил он Саймонса, подняв руку и отводя взгляд в сторону, — лучше не говори. Если ты скажешь, мне придется кое-кого уволить за то, что он не держал свой поганый язык за зубами.
— Сэр, вы ведь и сами знаете, что это сработает. Мы просто обязаны это сделать, хотя бы ради тех ребят, которые вот уже девять лет сражаются и умирают в богом забытой стране. Если мы оттуда уйдем, а похоже, все этим и закончится, то все жертвы окажутся напрасны¬ми и мы лишимся доверия собственного народа. Мож¬но использовать операцию в Камбодже как прикрытие реальной. Мы их надуем, и они сосредоточат все свое внимание на юге, а мы войдем к ним через парадный вход.
— Кому ты читаешь проповедь, Буйвол? Уж не дума¬ешь ли ты, что я этого не понимаю? Меня самого тошнит, когда я начинаю обо всем этом думать.
— Ну тогда, Чарли, сделай же что-нибудь. Как по- твоему, для чего тебе дали на погоны четыре звезды? Ради этих солдат и их командиров мы просто обязаны поло¬жить конец этому дерьму. И заодно одержать победу. По крайней мере, мы должны попробовать.
— Черт тебя возьми! Как ты стал со мной разговари¬вать, раньше такого не было! Ну ладно, меня ты хорошо знаешь, но не вздумай сказать что-нибудь в этом роде кому-либо другому!
Не обращая внимания на раздраженный тон друга, Саймонс поднялся и, сверкая всеми регалиями, вытянул¬ся по стойке «смирно».
— Сэр, я прошу вашего разрешения встретиться с пре¬зидентом Соединенных Штатов, чтобы обсудить вопрос, касающийся национальной безопасности, — заявил он, очень медленно и четко произнося слова.
— Считай, что такое разрешение получено, сукин ты сын. Наверное, нам обоим пора уйти в отставку и занять¬ся рыбалкой.
— Наверное, следует доложить об этом начальнику штаба?
— Да ну его к черту. Все равно он не стал бы слу¬шать. К тому же он сейчас в отъезде, что нас вполне оп-равдывает, ведь в данный момент я исполняю его обя¬занности.
—
Овальный кабинет, 29 января 1970 года
— Входите, господа, и, пожалуйста, садитесь, — резким голосом сказал президент Соединенных Штатов, которо¬му, видимо, слегка нездоровилось. Он был значительно ниже ростом, чем два старых солдата, которых он пригла¬сил в Овальный кабинет. Вояки сели с одной стороны ко¬фейного столика, напротив них устроились президент и его советник по национальной безопасности Генри Кис¬синджер. Как только они сели, открылась дверь и в поме¬щение с суровым видом вошли начальник штаба армии и председатель Объединенного комитета начальников штабов. Лицо председателя было непроницаемым, во всяком случае, оно не выражало той открытой враждебности, которая исходила от начальника штаба.
И тот и другой поздоровались с президентом и Кис¬синджером. После этого начальник штаба бросил ледя¬ной взгляд на своего заместителя и на полковника Саймонса. Этот гневный взгляд говорил о величайшем не-удовольствии, вызванном тем, что эти двое посмели дей¬ствовать через его голову. В уничтожающем взгляде ясно читалось: «Когда мы отсюда выйдем, с вами будет покон¬чено».
— Теперь, когда все в сборе, — сказал президент, — мо¬жет быть, вы соизволите мне объяснить, в чем дело?
— Сэр, — начал заместитель начальника штаба, — у полковника Саймонса есть для вас два сообщения. Пер¬вое касается безопасности Соединенных Штатов, а вто¬рое — это, собственно, его предложение.
Президент и его советник одновременно перевели взгляд на Саймонса.
— Вас называют Буйволом, не так ли, полковник? — спросил президент.
— Да, сэр, это мое прозвище.
— О'кей, Буйвол, тогда выкладывайте.
— Сэр, поскольку вам, несомненно, уже доложили о результатах операции в Сон Тай, я не буду останавливать¬ся на этом подробно. Как вы знаете, мой вертолет снача¬ла сел не там, где ему следовало. Этот лагерь находился в 400 ярдах от того, который был целью нашего полета, но сверху они выглядели совершенно одинаково. Как толь¬ко вертушка села, а мы оторвали свои задницы...
Когда полковник перешел на профессиональный слэнг, начальник штаба застонал и стал закатывать глаза.
— Как только вертушка села, а мы оторвали свои зад¬ницы от скамей, — повторил Саймонс, с отвращением по¬глядев на начальника штаба, — оказалось, что мы нахо¬димся посреди вражеского лагеря, в котором было чело¬век двести личного состава. Они выбегали из бараков, что- то кричали и уже начинали стрелять. Нас было всего двадцать человек, и мы открыли огонь, как только выса¬дились из вертушки. Мы стреляли до тех пор, пока в ла-гере не осталось в живых никого, кроме нас. Большую часть работы проделали малокалиберные пушки нашей птички. Повсюду лежали мертвые и умирающие. Мы сра¬зу же стали осматривать тела, но вскоре вертолетчики крикнули, что пора уходить. Мы вернулись в машину и продолжили свой полет. Мы оставались на земле не бо¬лее пяти или шести минут. Но в итоге задание оказалось невыполненным, так как мы не нашли ни одного из на¬ших военнопленных...
— Буйвол, но это вовсе не значит, что операция про¬валилась, — перебил полковника заместитель начальни¬ка штаба.
— Сэр, мы не выполнили то, ради чего вылетели. Сле¬довательно, мы потерпели неудачу, — сказал полковник, снова повернувшись лицом к президенту, который теперь смотрел на него с уважением.
— Уже когда мы сидели в вертушке и летели обратно, ко мне подошли двое моих людей с документами в руках. Сэр, вы наверняка в курсе того, что от личного состава спецназа требуется хотя бы минимальное знание одного из иностранных языков. Большинство тех, кто отправил¬ся со мной в этот рейд, сносно владели вьетнамским. Один бегло говорил по-русски, еще двое — по-немецки. Меня едва не хватил инфаркт, когда я увидел то, что они мне принесли, — сказал полковник и сделал паузу. — Я ведь уже совсем пожилой человек, — добавил он ухмыляясь. — Обыскивая покойников, мои ребята нашли документы, удостоверяющие личности двух убитых нами типов. Если документы подлинные, а я в этом не сомневаюсь, то мы убили одного русского генерала, дважды Героя Совет¬ского Союза, и одного восточногерманского полковника, который работал на Штази. Оба были советниками, а не¬мец к тому же помогал допрашивать наших людей.
При этих словах у начальника штаба отвисла нижняя челюсть. Что касается председателя Объединенного ко¬митета начальников штабов, то он по-прежнему сохранял хладнокровие и не произнес не слова.
— Где сейчас эти документы? — поинтересовался пре¬зидент.
— Здесь, сэр, — ответила Буйвол» Саймонс. Вытащив из своего «дипломата» документы, он протянул их пре¬зиденту. За пару минут просмотрев бумаги, одна из кото¬рых была на немецком, а другая — написана кириллицей, президент передал одну из них Киссинджеру.
— Возьмите, Генри, вы читаете по-немецки, скажите, Буйвол не преувеличивает?
Киссинджер прочел документ и вернул его президенту.
— Все верно, господин президент. Нам надо будет про¬верить подлинность документа, но у меня нет оснований считать это подделкой, — сказал он в своей обычной мане¬ре, медленно и нарочито правильно выговаривая слова.
Начальник штаба был в ярости. На мгновение он за¬был где находится и разразился проклятиями.
— Полковник Саймонс, вы нарушили правила безо¬пасности. Почему вы, черт побери, не направили эти до¬кументы в соответствующие инстанции для анализа, как это надлежало сделать?
— Господин генерал, если бы я это сделал, их положи¬ли бы под сукно и от них бы не было никакой пользы. Лет через десять их обнаружил бы какой-нибудь занявший теп¬лое местечко сукин сын, который страшно удивлялся бы. почему мы не воспользовались этой информацией.
— А вы считаете, что сможете извлечь из нее большую пользу, нежели сотрудники разведки, не так ли?
— А как вы думаете, сэр, зачем я здесь? — спросил пол¬ковник, лукаво улыбаясь.
Услышав это, начальник штаба с трудом сдержал рык. Даже советник по национальной безопасности позволил себе слегка улыбнуться. Сидевший, как и прежде, с ка¬менным лицом председатель Объединенного комитета слегка тронул начальника штаба за руку, как бы напоми¬ная ему о том, где он находится. Прожигая взглядом Саймонса, раздраженный начальник штаба откинулся на спинку своего кресла.
— О'кей, Буйвол, думаю, что ваше сообщение заслу¬живает внимания. Что же вы хотите?
— Сэр, эти документы доказывают, что русские и стра¬ны Советского блока активно помогают северным вьет¬намцам. Возможно, они являются также свидетельством непричастности китайцев к происходящему.
Президент и Киссинджер переглянулись, что было за¬мечено как Саймонсом, так и заместителем начальника штаба. Сам же начальник штаба больше уже ни на что не обращал внимания.
— Если это так, — продолжал Саймонс, — то в случае нашего вторжения в Северный Вьетнам нам не стоит бес¬покоиться насчет интервенции со стороны китайцев, ко¬торые испытывают неприязнь к вьетнамцам. Эта непри¬язнь более чем взаимна.
— Что-о? — заорал начальник штаба, вскакивая со сво¬его кресла. — Вы в своем уме? Вторжение в Северный
Вьетнам невозможно! Напротив, мы выводим свои вой¬ска и перекладываем бремя ведения войны на Южный Вьетнам! Пресса будет вне себя от удовольствия, даже если просто узнает, что мы обсуждали эту тему. Вы что, хотите, чтобы на улицах появилось еще больше бунтовщиков и демонстрантов?
— Сэр, они так и так уже появились, так что это не¬намного изменит ситуацию, разве нет? По крайней мере теперь мы знаем расклад сил, — парировал Саймонс. — Что касается южных вьетнамцев, то если мы сами не за-кончим войну, они ее очень быстро проиграют. «Вывод войск», сэр, как и любой другой термин, которым вы по¬желаете воспользоваться, это просто очень вежливый спо¬соб заявить о нашем желании совершить предательство, сократить собственные потери и убраться домой. А что касается прессы и демонстрантов, так их можно послать куда подальше.
— Послушай-ка, Саймонс... — начал было начальник штаба, но потом вспомнил, где находится.
— Сядьте, пожалуйста, генерал, — холодным тоном по¬просил председатель комитета.
— Прошу прощения, сэр, — пробормотал начальник штаба, обращаясь к президенту. В кабинете воцарилась полная тишина. Президент никак не отреагировал на эту перебранку.
— Вы сказали, что у вас есть предложение, Буйвол, — заметил он очень спокойно.
— Да, сэр, — сказал Саймонс и вытащил лежавшую в «дипломате» папку из манильской бумаги. — Сэр, послед¬ние несколько дней я занимался разработкой главных на¬правлений оперативного плана вторжения в Северный Вьетнам. Как известно, северовьетнамская армия сейчас находится на юге. На севере у них, возможно, остались учебная дивизия, средства обеспечения и войска ПВО. Ну, плюс еще русские силы обеспечения и советники. В об¬щей сложности, наверное, десять тысяч человек. Если мы
нанесем удар, то без труда одержим победу, они даже и никнуть не успеют. Если будем действовать правильно, захватим север еще до того, как они перебросят туда свою армию. Коммунисты не обладают той стратегической и тактической мобильностью, которой обладаем мы. Тропа Хо Ши Мина — дорога с односторонним движением. Наша нынешняя внешняя политика не позволяет нам вводить войска в Лаос и Камбоджу, и поэтому они дей¬ствуют совершенно безнаказанно. Мы могли бы нанести удар силами пяти дивизий, за которыми последовали бы еще три дивизии. В тот же день дислоцированные на юге дивизии морских пехотинцев смогут совершить прорыв через демилитаризованную зону. Мы могли бы восполь¬зоваться вторжением в Камбоджу как стратегической уловкой, которая приковала бы к этому району большую часть вражеских войск, а сами тем временем взяли бы Ха¬ной и Хайфон. А если повезет, то захватили бы и боль¬шую часть их правительства. И все. Тогда, сев в Париже за этот чертов стол многосторонних переговоров, уже мы стали бы диктовать условия мира. Русским и китайцам оставалось бы только поцеловать нас в задницу. Мы бы поставили мир перед свершившимся фактом.
— А когда вы хотите начать? — спросил президент, которого явно заинтересовало предложение. Теперь и председатель комитета тоже слушал Саймонса с большим вниманием.
— Сэр, неужели вы серьезно? — воскликнул началь¬ник штаба, который чуть ли не бился в истерике. — Он ведь спятил! Подумайте о негативной политической ре¬акции и об акциях протеста, которые организуют край¬ние левые!
— Генерал, вы подразумеваете те негативные послед¬ствия, которые мы уже имеем? — печально спросил пре¬зидент.
— Сэр, это не сработает, это слишком опасно, русские и китайцы не станут с этим мириться...
— Насрать нам и на русских, и на китайцев...
— Полегче, Буйвол, — мягко одернул заместитель на¬чальника.
Президент посмотрел на председателя комитета, по¬том перевел свой холодный и убийственно спокойный взгляд на заместителя начальника штаба.
— Господа, вы об этом знали?
— Нет, сэр, — медленно ответил председатель, кото¬рый о чем-то сосредоточенно размышлял.
— Я знал, сэр, — ответил заместитель, — я узнал об этом сегодня утром и на все сто процентов согласен с пол¬ковником Саймонсом. Мы сможем это сделать, и это сра¬ботает. Военно-воздушные и военно-морские средства, за исключением десантных судов, уже на месте. Осуществ¬лять снабжение войск мы можем из портов Камрань и Дананг. Северный Вьетнам вовсе не ждет удара на севе¬ре, и, воспользовавшись фактором неожиданности, мы по-лучим стратегическое, а может быть, даже и тактическое преимущество. На севере и вдоль границы с Китаем у нас есть специальные оперативные группы. Там все спокой¬но, и сведения, которые мы от них получаем, подтверж¬дают правильность выводов полковника Саймонса. Сто¬ит попробовать.
— Нельзя надеяться на то, что племена невежествен¬ных горцев передадут надежные сведения, — сказал на¬чальник штаба, горестно покачивая головой.
— Неужели? — возразил заместитель начальника штаба. — Они смогут отличить человека с ружьем от бе¬зоружного и умеют считать. Кроме того, рядом с ними находятся американцы, в основном старший сержант¬ский состав. Может быть, их вы тоже считаете невеже¬ственными? Когда вы командовали во Вьетнаме, то сами создавали там проблемы. Вы игнорировали дан¬ные, поступавшие из надежных и лояльных источников. Именно поэтому в январе 1968 года вы и навалили в штаны.
— Ах ты, сукин сын! — воскликнул начальник шта¬ба. — Ты знал об этом и не доложил мне, а стал действо¬вать самовольно! Теперь же ты пытаешься втянуть стра¬ну в полномасштабную войну. Завтра же утром ты поло¬жишь мне на стол прошение об отставке.
Заместитель начальника штаба посмотрел прямо в глаза своему шефу.
— Генерал, мы и так уже втянуты в полномасштабную войну. Меня, как и полковника Саймонса, к ней готови¬ли. Как вы думаете, за что нам платят деньги? Мы оба давно устали от этого политического дерьма. Повторяю — мы втянуты в полномасштабную войну. Но до сегодняш¬него дня она велась неэффективно и не имела ярко выра-женной цели. Этот план решает обе проблемы.
— Генерал, вы освобождены от должности. Немедлен¬но сообщите об этом в мой штаб.
— Если уж кому-то и суждено уйти в отставку, так это вам, Билл, — впервые заговорил председатель Объединен¬ного комитета начальников штабов. — Вы можете сооб¬щить об этом в свой штаб, поскольку явно не владеете собой. Считайте, что вы уже в отставке.
Начальник штаба был потрясен таким поворотом со¬бытий. Схватив головной убор и портфель, он быстро по¬кинул помещение.
«Скатертью дорога», — подумал Саймонс.
— Господа, — вмешался президент, — я думаю, было бы неплохо нам всем успокоиться.
— Мы ищем выход из вьетнамской войны, — горячо за¬говорил заместитель начальника штаба, ушедшего в от¬ставку. — Может быть, это и есть тот самый выход. Лично я устал от антивоенных демонстраций, от того, что погиб¬шие американские военнослужащие постоянно возвраща¬ются домой в гробах. Я больше не могу слушать бесконеч¬ную ложь СМИ, которые изображают нас злобными им¬периалистами. А наш план заткнет рот и средствам массо¬вой информации, и худосочным борцам за мир.
— Знает ли об этом министр обороны?
Все три оставшихся в кабинете военных отрицатель¬но покачали головами.
— Он в отъезде, его сейчас нет в городе. Думаю, он ры¬бачит, господин президент, — ответил Киссинджер.
_________________
SGT. S. "Marlboro" Mitsner
1st Plt, Charlie Co., 1/2 1st ID

LRRP - Co. F, 52nd Inf. Reg. (Jan-68 – Feb-69)
Ranger – Co. I, 75th (Ranger) Inf. Reg. (Feb-69 – Mar-70)


"Добрым словом и винтовкой М-16, можно добиться гораздо большего, чем одним добрым словом."

"It's not who is right, but who is LEFT!"